Надо сказать, что никакой "своей" акушерки или уж тем более врача у пациентов здесь нет, каждый раз ты попадаешь на кого-то нового и, как в лотерее, можешь выиграть, а можешь проиграть.

На первом посещении я проиграла, и мне сообщили, что так как мне сорок, то, если я не рожу на 39-й неделе, роды надо будет стимулировать. Почему? Потому что неугомонные британские ученые посчитали, что так меньше рисков получить мертворождённых детей. Ушла, всхлипывая.

Кроме того, что нет своей акушерки, такого развлечения, как осмотр гинеколога, тут тоже нет. Три УЗИ на разных сроках, анализы на СПИД и компанию, и привет - иди рожай. И было бы так, но "к счастью" у меня нашли гестационный диабет. Тут мне карта и пошла. Вместо полной безнаказанности каждую неделю появился осмотр акушерки или врача, проверка ритма сердца ребёнка, анализы и группа анонимных диабетиков: "Добрый день, меня зовут Таня, сегодня утром я съела пончик... с вареньем!".

По сравнению с Латвией, где я раз в месяц частным образом за бешеные деньги наблюдалась у прекрасного врача высочайшей квалификации, тут я получила совершенно бесплатно очень нервную, но заботливую и милую коммунальную опёку. Увы, не будучи заказчиком, я не могла поменять почти ничего, что порой ужасно раздражало. Общение часто происходило по принципу "Доктор сказал в морг - значит, в морг".

К третьему триместру я, наконец, нашла фразу, которая работает в диалогах, не выставляя меня полной дурой, начитавшейся глупых форумов в интернете. Фраза эта звучит так "А вот у вас на сайте NHS написано, что..." Правда, для таких диспутов приходилось очень внимательно смотреть, что же именно там написано. К тому моменту основным топиком стала стимуляция моих родов уже на 38-й неделе. Заметим, что прекрасный Тёма прекрасно родился на 42-й неделе, и пострадавшими мы себя до сих пор не считали.

Однако, к 37-й неделе я на все это уже мысленно согласилась, предчувствуя, что о былой легкости бытия мне уже мечтать не стоит. И тут пропал папа.

Я, наверное, напишу о папе отдельно, но неделя в слезах и почти без сна, проведённая в бессмысленных шатаниях по всему Лондону с пачкой объявлений в сумке сделали меня неспособной на подвиг. И когда подошла неделя с магическим номером 38, я не смогла найти сил поехать и сказать: "Ну всё, давайте вашу стимуляцию, пойду рожать". Вместо меня в госпиталь с объяснением ситуации поехал Дима, а ему делать стимуляцию врачи не стали.

Однако со временем посеянные в душу зубы дракона проросли и убедили нас, что перенашивать мне нехорошо. Мы решили, что если Маша не появится на свет до 25 июля (ожидаемой даты родов), то 25-го я все же поеду и сдамся сама. На 24-е мы запланировали поездку в Кент. От Лондона недалеко, вернуться успеем, если что, а погулять перед предстоящими, и, видимо, уже непростыми родами, выветрить стресс последних недель - стоило.

Проснулись рано утром и... сразу заснули. Потом полежали еще немного, и еще немного, пока не стало очевидным, что если мы хоть куда-то хотим съездить, надо выезжать прямо сейчас. Я встала - и тут у меня отошли воды. Нет, они не то что бы совсем отошли, но очень ясно обозначили процесс. Прощай, Кент, привет, роддом.

На звонок в приемный покой нам сказали, что если схваток нет, то нужно приехать, полежать с монитором и вернуться домой. Собственно, так мы и сделали. Час с монитором показал, что с ребенком всё хорошо, а у меня есть какие-то микросхватки, которые я не чувствую. Мне выдали инструкцию вернуться через 12 часов для ввода антибиотика и сказали, что после этого нужно будет остаться, так как будет ночь, а через 18 часов мне будут стимулировать роды, если я не рожу к тому времени сама. От многократного повторения "халва" мне уже не становилось страшно. Сестра мило улыбнулась мне на прощание и сказала: "Надеюсь, скоро будет больно". На том и расстались.

Приехав домой, я, наконец, перебрала сумку, в которую накидала всё для роддома ещё месяц назад. Мы с Димой выдали инструкции по хозяйству Тёме из серии "как не накормить собаку попугаем" и позвонили друзьям. Список ToDo на этом закончился, будучи заполнен довольными галочками. Скоротать остаток дня нужно было так, чтоб Маша поняла, что ее очень ждут с этой стороны.

Нет лучшего развлечения для настоящего англичанина, чем кругосветное путешествие - это известно всем, кто хорошо кушал овсянку. В общем, прихватив секундомер и терпение, мы с Димой отправились гулять по живописным окрестностям, записывая любое внутреннее сомнение как потенциальную схватку. Получалась ерунда. То 10 минут, то 20, то 7. Но главное, было совсем непонятно, что считать, а что нет.

Так как скорые роды были уже неизбежностью, то важным моментом становился выспавшийся муж. Поэтому часов в пять Дима пошел спать, а я отправилась в гости к Вадику, который не только накормил меня вкусной едой, но и сказал, что готов записывать время моих сомнительных схваток. В шесть мы вышли на прогулку, и сразу стало понятно, что лёгкой жизни уже не будет. Дело совсем не в том, что схватки усилились, а в том, что, высчитав примерную частоту их появления, Вадик очень строго спрашивал меня, есть ли следующая, а если нет, то почему, и сетовал, что в общем-то не только пора, но и задержка уже на N минут. От этих бесконечных споров к концу прогулки меня и правда стало прихватывать уже как-то посерьёзней. Время обязательного выезда в роддом тоже приближалось.

Дома вдруг оказалось, что вот они, вполне реальные схватки, идут с интервалом примерно в 8-10 минут, и от этого факта уже не отвертеться. И тут Дима с Тёмкой предложили пересмотреть последнюю серию "Шерлока". Поразмыслив, чего я хочу больше - лежать под монитором или пересматривать Шерлока, я вспомнила, какое искусство для нас является важнейшим, и осталась дома. На наш звонок в роддом там ответили, что ехать к ним нужно, когда будет три схватки за 10 минут, что в переводе на понятный означает "раз в пять минут", а не "раз в три минуты", как может показаться с испугу.

К концу серии я отчетливо понимала две вещи. Первое, при такой силе схваток в прошлый раз я была уже в роддоме. Второе, через три часа после этого я уже родила. И хотя прихватывало меня каждые 7-8 минут, а не 5, как положено, мы решили, что нужно ехать. Внезапное и слегка неприятное открытие произошло сразу после этого. Если выпрямиться, встать с дивана и пойти к машине, то схватки с комфортным интервалом в 8 минут внезапно исчезают, и на смену им приходят другие, с промежутком в две минуты.

"Любите ли вы театр так, как люблю его я?" Мчались ли вы по ночному Лондону, сверкающему огнями двухэтажных автобусов, превышая скорость в два раза и резко останавливаясь каждые две минуты ровно на одну минуту на обочинах, где придётся? А я ездила. Вспоминая по дороге все известные мне истории про роды в машине, я наконец увидела то, что показалось мне самым волшебным и самым долгожданным за долгие минуты этой поездки - ворота больничной парковки.

Аккуратно выбрав момент выхода из машины, чтоб иметь возможность пройти максимально долго, я почти бегом, опережая Диму, направилась в приемный покой. На входе мы столкнулись с польской парой, которая приехала чуть раньше. Мысль о том, что мне сейчас нужно будет ждать, пока девушку осмотрят и только потом займутся мной, привела меня в уныние. И тут мне снова повезло. Оказалось, что у медперсонала и поляков не было общего языка коммуникации, а наши попытки помочь им на русском тоже провалились. Русский они уже не знали, английский ещё не знали. Я опередила их на корпус, удобно разместив этот корпус на медицинской каталке в единственной комнате для начального осмотра.

После нескольких неудачных попыток окутать меня паутиной мониторов девочка студентка сосредоточилась на осмотре. "Может быть, ваше раскрытие шесть?" робко и с вопросительной интонацией сказала она. "Как это шесть, если я сейчас рожу?" громко подумала я, но, как кролик из Винни Пуха, ничего не сказала, потому что была очень вежливой и не была на тот момент в состоянии поддерживать светские беседы такой глубины.

"А теперь Вам нужно встать и перейти в родовую палату" - нежно произнесла студентка. "мать-мать-мать" - отозвалось эхо. Ну не сбросят же они меня с этой кровати, а дойти за 1.5 минуты между схватками до их палаты я все равно не смогу. Значит, можно игнорировать их и оставаться здесь. Но Дима решил обсудить ситуацию:
- А какие еще есть варианты, кроме как идти?
- Ну, можем вам привезти кресло на колёсиках. Но многие говорят, что сидеть тяжелее, и лучше идти.
- А почему её нельзя отвезти на этой кровати?
- Понимаете, у этой кровати колёсики поломались, и теперь она никуда не может поехать.

Итак, у кровати в приёмной родового отделения враги английского народа сломали колёсики. Все об этом знают - и всё нормально. Вдох-выдох на последних секундах очередной схватки, я как можно быстрее встала и пересела в кресло, на котором с видом победителя Великой Армады проплыла по коридору мимо польских союзников в палату.

И вот она моя акушерка. Агнес. Добрый вечер. Как поживаете? Ой, началось, я потом расскажу.

В комнате оказались и мяч, и кресло, и что-то ещё из уже бесполезных для меня устройств родовспоможения. Мне выдали маску с веселящим газом, который совершенно не веселил и вообще не влиял на болезненность процесса, но давал возможность почувствовать себя Дартом Вейдером, пугающим окружающих своим неистовым сопением.

- Вы подписывали форму о донорстве плаценты и пуповины?
- Нет, но я с удовольствием всё отдам на благо человечества, если эта подпись может подождать, пока я рожу.

После десятой схватки (еще примерно 30 минут) и пятой попытки прикрепить к животу монитор, в котором было бы слышно сердцебиение малыша, мне предложили поставить монитор прямо на макушку ребёнка. Я стала представлять бедную Машу, которая похожа на горного велосипедиста с камерой на макушке в поисках выхода из мамы. "Ну, на голову - так на голову. Ставьте!"

"Да у вас полное раскрытие! Давайте рожать!" - заключила Агнесса, пока возилась с монитором. "А ведь я громко думала, что там не 6 раскрытие!", - важно отметила я. После этого у меня на какое-то время было ощущение, что танк T-34 проходит лесными партизанскими тропами где-то у меня внутри. И тут встала из мрака младая с перстами пурпурными Эос, вернее, Агнесса, и сообщила, что голова Марии уже появилась. Маша шла рукой вперед - видимо, процесс родов отвлек ее от игры в супермена.

В сухом остатке получилось, что я родила через час и 20 минут с момента въезда на парковку.

Дальше от усталости все прошло в формате laterna magica. Заполнение бесконечных форм на мою плаценту, с ответами на вопросы, не посещала ли та Южную Америку и пр. Три часа в родовой с Машей под боком, душ, общая палата до середины дня, так как все платные заняты, Дима, спящий в кресле рядом, удобное корыто-колыбель для ребенка, неожиданные схватки при кормлениях, долгожданная отдельная палата, еще одна ночь в больнице в подарок от моего диабета, и наконец все вместе дома.

Пушистая макушка, бархатный затылок, запах молока и сладких снов, сопение и задумчивый взгляд, требовательное кряканье и улыбка во сне. Наша пуповина, Маша, отправилась творить добрые дела. Такие они, эти пуповины, а мы с тобой теперь можем обсудить это за вечерним чаем.