| ||
Как ты, мартышка, провела этот день?Человеческие губы, которым больше Сегодняшний мой день посвящен «третьей модернизации». Давно со мной такого не было, чтоб какой-то журнал прочитывался залпом от корки до корки. Кочуя из кофейни в кофейню я, что твой Знайка, читала на ходу, не замечая смены музыки, времени суток и собеседников. Последние были обижены и, выслушав рассеянные ответы на свои вопросы, удалялись, оставляя меня наедине с причудливым сочетанием слов, уживающихся под одной обложкой. Оставляя меня с журналом «третья модернизация» Это журнал, который выходил в 1987 году в Латвии. Свет увидело всего 6
номеров. Три на бумаге самиздатом (несколько таких экземпляров хранится в
музее книги в Германии), один-единственный четвертый имел полиграфическую
шкуру и нутро, пятый представлял собой ящик с рукописями, в который любой
желающий мог забраться и, усевшись прямо в этом ящике, почитать, а то и
написать что-то свое. И, наконец, последний номер – это несколько камней с
высеченными на них фразами, бережно перевозимые грузовиком по всему городу
и выставляемые в садах и парках столицы. Редколлегия состояла из
А.Сержанта и тов.Линдермана. Саша Сержант гордо отзывается о себе, как о первом самиздатчике, который платил гонорары.
Я читала 11-ый номер:
Геннадий Айги (стихи) Журнал произвел на меня сильное впечатление. Я сама себе напоминаю последнее время какую- то престарелую арфу - как ни подойди, все струны заденешь. Вспомнились те времена, баррикады в центре Риги, песенная революция. Вспомнился вкус тех пирожков, которые на площадь приносили старушки, чтобы кормить «защитников отечества». Как мы прогуливали школу и убегали смотреть на то, что происходит на площадях, а вечером клеили листовки с какой-то статьей Сахарова, вспоминая при этом (о, парадоксы) рассказы о пионерах-героях. Только у пионеров листовки были другие. Да уж, романтики моему детству не занимать :) В это время все читали самиздат и слушали радио. Люди с большими и маленькими радиоприемниками передвигались по городу стройными цепочками, забывая о законах броуновского движения. Литературные журналы прочитывались от корки до корки и кочевали из кухни в кухню. Нет, со мной все было немного иначе. Никакой кухни! Вернее, одна кухня на 5 семей и 5 конниц тараканов. Там нет уюта ни днем, ни ночью. И только кофейник разделял мое негодование, обрызгивая соседскую конфорку кофейной пенкой. А негодовать было из-за чего. Даже в двенадцать лет удивляет падение идеалов (а может, только в двенадцать и удивляет). Узнать, что советский монстр съел всю твою семью, заставив жить в ссылках, менять фамилии, голодать, и снова правдами и неправдами возвращаться к балтийским соснам, было не таким уж простым испытанием. Подвигом-то, если честно говорить, было узнать все это, а потом сделать уроки и пойти утром в школу. Но я никогда не отличалась героизмом и, отчаянно прогуливая, шла к баррикадам. Что там ищет 12-ти летний ребенок? Да того же, что и сорокалетний отец – новой жизни, новой веры, сладкого эликсира свободы. Нам казалось, что именно мы ее (эту нашу свободу) творим, что это наш выбор, наша страна (как оказалось гораздо позже, на страну были другие претенденты, которые и одержали победу после общего фальш-старта). Со мной часто так бывает, что я опаздываю. Не в смысле на свидание, или …, или … А в каком- то культурно-эстетическом плане. Детство акселерата сулит инфантильную старость, как видно. И вот, с сегодняшнего дня, я допущу в свою жизнь еще одно такое опоздание. Я стану певцом «третьей модернизации». Как-то, друзья мои, это все мне очень близко и родственность эту не продашь, не купишь. Я буду бессрочным подписчиком мертвого журнала. И пусть твое древнее: «Танька - жаба», сменившееся со временем на почти нежное «Танька - классная», станут лучшим подарком твоему подписчику. Мы с тобой, Сашка Сержант. Так держать! Целую. |
|