Джозеф Конрад "Сердце тьмы и другие повести"

Бывают морские свинки,
а бывают морские повести.

Видно, страсть к отождествлениям себя с главными героями книг - один из тех паровых двигателей, что заставляют человечество шуршать страницами. Морская, а вернее в данном случае сказать, речная (поэтому можно обобщить и сказать водоплавающая) повесть - это один из благодарных жанров в этом смысле. Ведь всегда радостно думать, что это ты там стоишь на палубе, весь в соленых... Ах да, я опять забыла, пресных. Ну не суть, весь в пресных брызгах, с кожей цвета молодого гиппопотама. Радостно, но Конрад пишет совсем не об этом.

К существительному "река" в русском языке, как правило, пристраивается какое-нибудь прилагательное. Что-нибудь очень простое и понятное, из тех слов, что непременно отыщутся в любом пособии по технике сурдоперевода, а там наиболее лаконичный словарь из всех когда-либо виденных мной. Красная река, желтая, широкая, опасная, быстрая. И все они, как ни странно, отражают не водобоязнь человечества, а, наоборот, какую-то патологически неразделенную любовь ко всему, что бегает и булькает.

Глупо и нелепо было бы умещать в этих цветных пикселях какой-то критический обзор творчества писателя, который, как ни переигрывай, всегда будет входить в топ 100 "самый какой-нибудь роман". Такими глупостями я обычно не занимаюсь, и свои впечатления от Гомера, к примеру, считаю нашим с Гомером личным делом, однако о книге Конрада хочется что-то сказать.

Он написал удивительную повесть, она является романтической и антиромантической одновременно. Как поведу себя я сама, оказавшись у той грани, когда человек забывает о своем человеческом облике? Да, действительно, очень редко случается, что кто-то попал в безвыходную ситуацию. Выход всегда есть, говорит нам заляпанная жирными пальцами всех поколений аксиома. Но порой за этим общим утверждением незаметно, что единственным выходом подчас является канализационный сток. Как воспринимать человека, вылезшего через этот сток? Как героя или как грязного проходимца?

Герой Конрада поехал добыть немного деньжат для свадьбы. Он молод, талантлив, и пишет, и рисует, почти как Пригов. Его будущая карьера очевидна любому. Нужно только немного подождать, и все станции этой проклятой Богом колонии будут под его руководством, а это - почти головокружительный успех. Но у него нет времени ждать, зато есть целеустремленность, множество идей и экстремизм, помноженный на амбициозность. И он находит выход. Тот самый, через сток. Но и вылезший оттуда весь в дерьме, он нам еще чем-то симпатичен.

У Конрада слишком велика плотность вопросов на страницу текста. Книгу читаешь, честно спотыкаясь на каждой вырытой яме. Впрочем, что значит - слишком? В самый раз. Хочется позвонить кому-то среди ночи и спросить: "А вот если бы ты, и вдруг там, и все так, как у того парня, то ты как?" Снятый стариком Фрэнсисом Копполой по мотивам этой повести фильм "Апокалипсис cегодня" очень похож по ощущениям, хотя Коппола сильно переделал сюжет. Там, где Конрад намекает, Коппола бьет по роже.

Где та лазурная речушка и забавный ялик с курортной открытки? Не знаю где, но точно не у Конрада. Стакан виски, забрать огурец, отдать швартовы!

Ссылки по теме: