Хандке "Страх вратаря перед одиннадцатиметровым"

"Эта книга о бедном рыбаке, который отправился из Неаполя в бурное море..."
почти из кинофильма "Формула любви"

Книга Хандке удивляет и настораживает. Его язык столь необычен даже для избалованной различными литературными приемами публики, что с первых страниц, пока ты еще не уяснил всех правил, порой теряешься в смятении. Небезызвестный товарищ Мюллер в какое-то мгновенье говорил, что сыщики объясняются местоимениями и глаголами: "Он пришел, она получила". И Хандке играет в эти ворота.

На скудость описательных средств в родном языке литераторы, творившие на великом и могучем языке Гете, никогда не жаловались, и, хотя немецкая литературная школа чаще всего действительно не распыляла из газового балончика прилагательные на страницах своих произведений, определенная "школа натюрморта" всегда была. У Хандке все иначе. Вратарь движется, а интерьер и писатель сидят истуканами.

В игре по правилам Хандке поневоле вспоминаются две противоположности: "Толстая тетрадь" Аготы Кристоф и "Карлик" Лагерквиста. Если у Кристоф факты выдаются, как перечень вещей на складе, то Лагерквист пережевывает мысль до консистенции детской смеси. В такой ситуации читателю порой хочется закричать: "Дорогой мой, я уже понял и сам давно, что она влюбилась, не надо мне в сотый раз на это намекать, давай дальше!"

Кристоф ничего не говорит, но, не доверяя читателю, продумывает все сама, словно папа двоечника, который запирает сына решать задачу, называя сразу верный ответ. Лагерквист еще и пытается показать по двадцать раз самый оптимальный способ. Хандке не делает ничего. Его герой следует своей собственной логике, никак не помогая ни читателю, ни самому писателю понять внутренние мотивы. Во время чтения вопросов появляется все больше, а ответов на них почти нет.

В какой-то момент книга заканчивается. Похоже, сам вратарь выбрал именно этот момент и известил об этом геноссе Хандке телеграфом. Вратарю просто надоело то, что сначала казалось забавным.

Мне понравилась эта книга. Такая отстраненность писателя от дидактики позволяет читателю самому выбирать свой ряд и место на этом празднике. Австрийцу Питеру Хандке удалось то что не удавалось многим - пустить историю на самотек, а та уже заполнила книжкины страницы и вратаря пригласила.